Распутин (2013) смотреть онлайн

У моего прадеда, Ивана Васильевича, на комоде, между серебряной портсигарной коробкой и выцветшей фотографией Николая II в военной форме, лежала пожелтевшая вырезка из старой газеты. На ней — Распутин. Глаза его, неестественно большие, будто смотрели сквозь бумагу, точно в лоб. Каждый раз, когда я заглядывал в ту комнату, меня охватывало странное чувство: будто я вижу не мёртвое прошлое, а кого-то, кто и сейчас существует — где-то рядом, в тени коридора или за занавеской. Прадед называл его не иначе как "чёртов монах" и говорил, что если бы не он, может, и революции бы не было, и жизнь у нас пошла бы по-другому.

Вот с этим багажом — из страха, уважения и скепсиса — я и смотрел фильм, в котором Григорий Распутин — не карикатурное пугало, не зловещий шаман в балахоне, а человек, страшный и притягательный в равной мере. Такой, каким его, наверное, и видела Александра Фёдоровна — последняя императрица Российской империи, одинокая, измученная и готовая поверить в чудо, если оно способно спасти её единственного сына.

В этом фильме есть одна тонкость, редкая и важная: он не столько о том, что Распутин сделал с Россией, сколько о том, что Россия позволила сделать с собой через него. Всё начинается не с интриг, не с крови, не с заговоров — а с боли. Той, что не поддаётся лечению. Цесаревич Алексей, ребёнок с хрупкой жизнью, в каждом движении которого — риск смерти. И мать, ослеплённая отчаянием, хватающаяся за любую соломинку, будь то православная икона, молитвы, иностранные врачи или сибирский странник, пахнущий землёй и ладаном.

Григорий — не лжец. Он и правда помогает. Болит меньше, кровь останавливается. И в этом вся трагедия: ведь чудеса, если они случаются, разрушают логику, отодвигают здравый смысл. И Распутин не просто входит во дворец — он прорастает в него, как сорняк, как грибница, охватывающая всё вокруг. В нем сочетается отталкивающее и гипнотическое — как в старых историях про вампиров, где зло обязательно обволакивает жертву теплом и утешением перед тем, как вонзить клыки.

На Ливадийском балу 1915 года, где в зале стояли зеркала от пола до потолка, и скрипки играли что-то печальное и европейское, юная княжна Елизавета, дочь одного из великих князей, рассказала моей прабабке, тогда ещё девице из семьи нижегородских чиновников: «Я видела, как он посмотрел на неё — и всё стало ясно. Она уже не императрица. Она просто женщина, которая умоляет спасти своего сына. А он — бог в латаном плаще».

Вот так и разворачивается эта история. Не мгновенно, не шумно. А как затянувшаяся простуда — сначала ты просто чувствуешь слабость, потом пропадает вкус, потом не можешь встать, а когда приходит врач — уже поздно. Заговор против Григория собирается по крупицам: кто-то теряет пост, кто-то — влияние, а кто-то просто чувствует: если этот человек останется вблизи трона, монархии конец. Вдохновлённые, испуганные и яростные — князь Юсупов, великий князь Дмитрий Павлович, доктор Лазоверт — они начинают охоту. И когда её завершат, всё уже будет напрасно: тело Распутина, как символ гибнущей страны, будет брошено в ледяную воду, но она не станет чище от этого.

Очень сильна в фильме сцена, где императрица — без короны, в ночной сорочке, на коленях — молится. А он, пьяный, с растрёпанной бородой, стоит у окна и тихо поёт что-то про смерть. И между ними — всё: любовь, вера, страх, слабость. И понятно становится, что в этом доме, где висят портреты святых и пахнет миррой, уже давно живёт отчаяние, замаскированное под благочестие.

Но, что особенно важно, фильм не делает из Распутина чудовище. Он не демоничен до конца. Есть сцены, где он плачет, где говорит сам с собой, где, как ни странно, кажется — тоже верит, что делает добро. И вот это — по-настоящему страшно. Потому что подлинное зло, как известно, часто полагает себя добром, только чуть более решительным.

Иногда, вспоминая эту историю, я думаю: а может, дело было не в нём? Может, мы сами — как страна, как народ — тогда хотели чуда, хотели кого-то, кто объяснит, что боль — это очищение, что страдание — путь, что можно не думать, а просто верить? Распутин оказался удобной марионеткой, но и провидцем одновременно — таким, каким и бывает героический антагонист в трагедии.

Фильм «Распутин» — это не просто байопик, не череда костюмных сцен с политическим подтекстом. Это, прежде всего, рассказ о людях на краю. О женщине, потерявшей человеческий облик ради веры в чудо. О мужчине, который стал богом для тех, кто давно уже забыл, как выглядит небеса. О стране, сползающей в бездну — под шум молитв, под звон бокалов, под музыку маршей и с хрустом поломанной логики.

И в этом — страшная красота. Та, что пронзает, как лёд. Та, что, возможно, и должна быть у настоящей трагедии.